Блокада Ленинграда - Жизнь города

Подробности

Категория: Великая Отечественная Война

Блокадный Ленинград. Жизнь города

Оборона Ленинграда — одна из самых ярких и трагических страниц истории Великой Отечественной войны. В бесчеловечных условиях блокады жители города проявили величайшую стойкость и массовый героизм, который стал примером для современников и потомков.

С сентября 1941 г. началась почти 900-дневная блокада Ленинграда. В осажденном городе остались 2 млн 544 тыс. гражданского населения, в том числе свыше 100 тыс. беженцев из Прибалтики, Карелии и Ленинградской области. Вместе с жителями пригородных районов в кольце блокады оказались 2 млн 887 тыс. человек, из них не менее 1 млн 200 тыс. нетрудоспособного населения, в том числе около 400 тыс. детей. Судьба города и его жителей была определена в директиве германского командования:

«1. Фюрер принял решение стереть город Петербург с лица земли. После разгрома Советской России существование этого огромного города не будет иметь никакого смысла. Финляндия также сообщила нам, что она не заинтересована в дальнейшем существовании города рядом с ее новыми границами...

3. Предлагается абсолютно плотно блокировать город и сровнять его с землей с помощью артиллерии всех калибров и непрерывных бомбардировок с воздуха.

Если в результате создавшейся в городе обстановки последуют заявления о сдаче города, они должны быть отклонены...»

С 4 сентября по 30 ноября 1941 г. город обстреливался 272 раза общей продолжительностью 430 часов. Порой горожанам приходилось проводить в бомбоубежищах почти сутки. Всего за период блокады по Ленинграду было выпущено около 150 тыс. снарядов. Осенью 1941 г. в результате артиллерийских обстрелов в городе был убит 681 и получили ранения 2269 человек. Одновременное артиллерийскими обстрелами начались вражеские бомбардировки Ленинграда, противник временно захватил господство в воздухе. 6 сентября немецкие самолеты подвергли массированной бомбардировке промышленные предприятия и жилые кварталы города. 8 сентября на город было сброшено 6327 зажигательных и 48 фугасных бомб, в результате чего возникло 183 пожара. Против люфтваффе мужественно боролись части ПВО. В сентябре 1941 г. совместными действиями зенитной артиллерии и авиации были отражены налеты 2712 вражеских самолетов, из которых только 480 прорвались к Ленинграду, причем 272 были сбиты". В октябре 1941 г. немецкая авиация стала совершать налеты на высоте 5—7 км, что превышало потолок аэростатов заграждения и досягаемость лучей прожекторов. Зенитчики вынуждены были вести огонь только по звуку.

Героически защищали Ленинград от немецко-фашистских захватчиков советские летчики. Так, в ночь на 5 ноября 1941 г. младший лейтенант А. Т. Севастьянов, участвуя в отражении налета, совершил ночной воздушный таран, в результате которого сбил вражеский бомбардировщик.

С первых дней июля 1941 г. началась массовая отправка ленинградцев на строительство укреплений на дальних и ближних подступах к городу. Организацией их труда и снабжением инструментами занимались руководство предприятий и районные комиссии по трудовой повинности. Непрерывно новые отряды трудящихся вливались в многотысячную армию строителей укреплений. Среднесуточное количество трудармейцев на оборонном строительстве составило в 1941 г. свыше 133 тыс. человек.

Особенно большую роль сыграли коллективы предприятий легкой промышленности, которые не принимали непосредственного участия в выполнении заданий фронта по выпуску оборонной продукции. На строительстве укреплений под Лугой работали свыше 5 тыс. человеке Прядильно-ниточного комбината им. С. М. Кирова. Они соорудили 11-километ-ровую линию обороны с противотанковым рвом. Обувная фабрика «Скороход» за полгода со времени начала войны направила на оборонные работы более 12 тыс. человек.

Всего с июля по декабрь 1941 г. на строительстве оборонительных рубежей под Ленинградом работали свыше 475 тыс. человек. Необходимо иметь в виду, что значительная часть трудящихся была занята на оборонном производстве, к тому же каждый день тысячи ленинградцев выбывали из города (уход на фронт, эвакуация и т. д.). В числе женщин, подлежащих трудовой повинности, почти 270 тыс. имели детей дошкольного возраста.

Люди, работавшие на трассах оборонной стройки, опровергали привычные представления о человеческих возможностях, экономически обоснованных нормах и сроках строительства. По собственному почину десятки тысяч трудармейцев отказывались от обычного восьмичасового рабочего дня и трудились столько, сколько требовала обстановка на том или ином участке оборонных работ.

Успешное строительство оборонительных сооружений вокруг Ленинграда и в самом городе во многом зависело от патриотизма, хорошей организации труда, развития социалистического соревнования среди трудармейцев. «Город стал похож на крепость, — вспоминали современники. — Большие магазины и здания учреждений на Невском, Литейном, заводы на Петроградской стороне, промышленные предприятия за Нарвской заставой — всё превратилось в огневые рубежи, укрытые мешками с песком... Все парки в городе были изрыты щелями для укрытия от воздушных налетов. Крест-накрест пересекали они Летний сад и Марсово поле».

На всех трассах оборонной стройки были созданы сотни, бригады, звенья, получавшие конкретные задания. Повсеместно руководители штабов устанавливали ежедневные нормы выработки, проверяли и учитывали количество работы. Продуманно и организованно велись работы на участках Красногвардейского, Выборгского, Володарского районов. Здесь во главе бригад и сотен ставились умелые организаторы, были хорошо налажены питание и размещение людей, поддерживалась постоянная связь с районами, был установлен четкий порядок выхода на работу и ухода с нее, введены меры поощрения особо отличившихся строителей. Между отдельными бригадами и отрядами было организовано соревнование, которое вскоре переросло в соревнование районов и охватило все участки оборонных трасс. Всего же к 20 августа в Ленинграде были созданы следующие укрепления: 720 км противотанковых рвов, 2800 км щелей-убежищ, 15 000 бронированных огневых рубежей, 35 км баррикад, 4600 бомбоубежищ.

В трудной обстановке осени 1941 г. главной задачей трудящихся осажденного города было снабжение фронта вооружением, боеприпасами, снаряжением и обмундированием. Несмотря на эвакуацию ряда предприятий, мощность ленинградской промышленности оставалась значительной. В сентябре 1941 г. предприятия города выпустили более 1 тыс. 76-мм пушек, свыше 2 тыс. минометов, сотни противотанковых орудий и пулеметов.

Трудовой героизм ленинградцев и четкая организация работы оборонной промышленности позволили выпустить во втором полугодии 1941 г. 713 танков, 480 бронемашин, 58 бронепоездов, свыше 3 тыс. полковых и противотанковых пушек, около 10 тыс. минометов, свыше 3 млн снарядов и мин, более 80 тыс. реактивных снарядов и авиабомб. Выпуск боеприпасов во втором полугодии 1941 г. увеличился по сравнению с первым в 10 раз. За этот же период было достроено 84 и переоборудовано 186 кораблей разных классов. Часть произведенной в блокированном Ленинграде военной продукции была переправлена воздушным путем советским войскам, оборонявшим Москву. Только в последнем квартале 1941 г. было отправлено более тысячи полковых пушек и минометов. «Спасибо ленинградцам за помощь москвичам в борьбе с кровожадными гитлеровцами», — телеграфировал в осажденный город командующий Западным фронтом генерал армии Г. К. Жуков.

Из лиц, не подлежавших первоочередному призыву по мобилизации, формировалось народное ополчение Ленинграда. 27 июня 1941 г. ленинградские областная и городская партийные организации, Военный совет Северного фронта обратились к командованию Красной армии с просьбой разрешить сформировать из трудящихся города добровольческие дивизии. Такое разрешение было получено, и с 30 июня во всех районах Ленинграда развернулось формирование соединений и частей армии народного ополчения. Всего в Ленинграде было подано свыше 288 тыс. заявлений о вступлении в народное ополчение. Основой будущих формирований являлись рабочие промышленных предприятий Ленинграда. Во многих дивизиях они составляли свыше 60% бойцов. Среди добровольцев были и тысячи представителей ленинградской интеллигенции. Комплектование и снаряжение первых ополченческих дивизий было завершено за несколько дней. Уже 10 июля на фронт отправились 1-я Кировская, 13 июля — 2-я Московская, 14 июля — 3-я Фрунзенская и 19 июля — 4-я легкая дивизии народного ополчения. Они заняли позиции на Лужском рубеже обороны и в Красногвардейском укрепленном районе. С 18 июля по 17 августа были сформированы четыре гвардейские дивизии (1, 2, 3 и 4-я) из 34 тыс. ленинградцев-добровольцев, в первой половине сентября — 6-я и 7-я дивизии народного ополчения.

За три месяца была создана Ленинградская армия народного ополчения численностью свыше 135 тыс. человек. Всего к концу сентября 1941 г. в Ленинграде было сформировано 10 дивизий народного ополчения, 14 пулеметно-артиллерийских батальонов, семь истребительно-партизанских полков, несколько истребительных батальонов и других формирований, в общей сложности насчитывавших около 160 тыс. человек.

С мая 1942 г. на предприятиях Ленинграда стали создаваться вооруженные рабочие отряды внутренней обороны, предназначавшиеся для поддержки войск в случае прорыва врага в город. К октябрю 1942 г. было создано 232 таких отряда численностью 19 тыс. человек.

В соответствии с решением бюро горкома партии от 9 октября 1942 г. рабочие отряды были переформированы в 52 отдельных стрелковых батальона общей численностью около 27 тыс. человек. Каждому батальону ставилась задача закрепиться на определенном рубеже и удерживать позиции внутригородской обороны. Большинство ополченцев участвовали в оборонительных сражениях на подступах к Ленинграду. Слабо обученные, без опыта применения оружия, плохо вооруженные, не прошедшие боевого слаживания подразделений, они несли огромные потери, но вместе с кадровыми частями и соединениями сыграли важную роль в срыве планов немецко-фашистского командования по захвату Ленинграда.

Всего же в народном ополчении за время войны (в том числе и за период существования Ленинградской армии народного ополчения), включая рабочие отряды и батальоны численностью около 128 тыс. и около 300 тыс. задействованных в военизированных частях местной ПВО, состояло около 590 тыс. человек.

Предприятия легкой промышленности снабжали войска Ленинградского фронта теплым обмундированием и бельем. Швейные, меховые, обувные фабрики и ряд других ленинградских предприятий изготовляли шинели, полушубки, валенки, шапки-ушанки, маскировочные халаты и т. д. По призыву рабочих фабрики «Пролетарская победа» в Ленинграде для бойцов-фронтовиков начался сбор теплых вещей, коих до наступления зимних холодов трудящиеся Ленинграда изготовили и собрали свыше 400 тыс. Потребность фронта в зимнем обмундировании и других теплых вещах была удовлетворена.

Большую помощь ленинградской промышленности оказали ученые. Вся научная работа проводилась в тесной связи с производством, ее результаты немедленно находили применение в создании новых видов вооружения, боеприпасов, медикаментов и т. д. Для многих ученых научно-исследовательскими лабораториями стали передний край фронта, боевые корабли, фабрики и заводы.

Крупнейшие ученые Ленинграда продолжали работать в блокированном городе. В октябре 1941 г. в Ленинграде трудились 12 академиков и 15 членов-корреспондентов Академии наук СССР. Академики С. А. Жебелев и А. А. Ухтомский, несмотря на неоднократные предложения, отказались покинуть осажденный город. Только после правительственного распоряжения эвакуировались академики И. И. Мещанинов и Л. А. Орбели, лишь в декабре 1941 г. после седьмого по счету предложения согласился выехать из Ленинграда академик А. А. Банков. В постановлении Совета по эвакуации от 28 октября 1941 г. предусматривался немедленный вывоз из Ленинграда самолетами 200 наиболее видных представителей науки.

Вместе со всем народом ученые поднялись на защиту Отечества. Подавляющее большинство сотрудников ленинградских учреждений Академии наук СССР в возрасте от 18 до 50 лет вступили в народное ополчение. Проводилась массовая эвакуация научных учреждений и вузов в тыл. С первых дней войны во всех институтах, музеях, библиотеках и архивах принимались срочные меры по охране научных ценностей. Книги, рукописи, музейные экспонаты, приборы упаковывали в ящики и мешки, а затем переносили в нижние этажи и подвалы зданий. Осуществлялись и противопожарные мероприятия. В июле 1941 г. в Новосибирск из Пушкинского дома были эвакуированы рукописи А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, М. Е. Салтыкова-Щедрина и других писателей.

8 сентября 1941 г. вокруг города замкнулось кольцо блокады. На долю оставшихся в городе ученых выпали тяжелейшие испытания: налеты вражеской авиации и артиллерийские обстрелы, голод, холод. Но работа академических учреждений продолжалась.

Зимой 1941—1942 гг. ученые Ботанического института сумели спасти около 4000 редких растений, многие из которых размещались в их квартирах. Ботаники не жалели ни сил, ни здоровья, чтобы улучшить продовольственное снабжение ленинградцев. Весной 1942 г. сотрудники Ботанического института вырастили 5,5 млн штук рассады овощей. В институте успешно проводили опыты по извлечению витамина С из хвои, давали консультации жителям города о выращивании сельскохозяйственных культур. Эго была действенная помощь ленинградцам в борьбе с голодом, дистрофией, цингой.

Не прекращались исследования и по гуманитарным наукам. Представители художественной и научной интеллигенции вместе со всеми ленинградцами сражались за свой город, сохраняли научные и культурные ценности музеев, библиотек, институтов — национальное богатство страны, вели творческую, преподавательскую, научную работу. Труды Е. В. Тарле, А. В. Предтеченского, В. В. Мавродина, имена академиков И. Ю. Крачковского, И. А. Орбели, С. А. Жебелева, Б. В. Асафьева и других ученых-ленинградцев вошли в историю науки и культуры. Это были люди огромной личной ответственности, гражданского долга, работавшие с небывалым творческим подъемом и необыкновенной целеустремленностью. Всемирно известный востоковед И. Ю. Крачковский с июля 1941 г. по июль 1942 г. подготовил 14 глав монографии «Обзор арабской географической литературы», одновременно вел занятия в Институте востоковедения и университете и, как все ленинградцы, рубил и носил дрова, доставал из проруби воду. Крачковский покинул Ленинград только в июле 1942 г. тяжелобольным. «Научная работа, — писал Б. Б. Пиотровский, — очень облегчала нам тяжелую жизнь. Те, у кого день был занят работой, легче переносили голод, чувство голода со временем переходило в физическое недомогание, мало похожее на желание есть в обычных условиях, и так же, как всякое недомогание, оно легче переносилось в работе. Мои научные статьи, написанные в Ленинграде зимой 1941 — 1942 гг., удовлетворяют меня более, чем некоторые из выполненных мной в мирной обстановке. И это понятно: в ту зиму можно было или не писать, или писать с большим подъемом, среднее исключив».

Большую помощь ленинградской промышленности оказали ученые. Вся научная работа проводилась в тесной связи с производством, ее результаты немедленно находили применение в создании новых видов вооружения, боеприпасов, медикаментов и т. д. Для многих ученых научно-исследовательскими лабораториями стали передний край фронта, боевые корабли, фабрики и заводы.

Крупнейшие ученые Ленинграда продолжали работать в блокированном городе. В октябре 1941 г. в Ленинграде трудились 12 академиков и 15 членов-корреспондентов Академии наук СССР. Академики С. А. Жебелев и А. А. Ухтомский, несмотря на неоднократные предложения, отказались покинуть осажденный город. Только после правительственного распоряжения эвакуировались академики И. И. Мещанинов и Л. А. Орбели, лишь в декабре 1941 г. после седьмого по счету предложения согласился выехать из Ленинграда академик А. А. Банков. В постановлении Совета по эвакуации от 28 октября 1941 г. предусматривался немедленный вывоз из Ленинграда самолетами 200 наиболее видных представителей науки.

Вместе со всем народом ученые поднялись на защиту Отечества. Подавляющее большинство сотрудников ленинградских учреждений Академии наук СССР в возрасте от 18 до 50 лет вступили в народное ополчение. Проводилась массовая эвакуация научных учреждений и вузов в тыл. С первых дней войны во всех институтах, музеях, библиотеках и архивах принимались срочные меры по охране научных ценностей. Книги, рукописи, музейные экспонаты, приборы упаковывали в ящики и мешки, а затем переносили в нижние этажи и подвалы зданий. Осуществлялись и противопожарные мероприятия. В июле 1941 г. в Новосибирск из Пушкинского дома были эвакуированы рукописи А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, М. Е. Салтыкова-Щедрина и других писателей.

8 сентября 1941 г. вокруг города замкнулось кольцо блокады. На долю оставшихся в городе ученых выпали тяжелейшие испытания: налеты вражеской авиации и артиллерийские обстрелы, голод, холод. Но работа академических учреждений продолжалась.

Зимой 1941—1942 гг. ученые Ботанического института сумели спасти около 4000 редких растений, многие из которых размещались в их квартирах. Ботаники не жалели ни сил, ни здоровья, чтобы улучшить продовольственное снабжение ленинградцев. Весной 1942 г. сотрудники Ботанического института вырастили 5,5 млн штук рассады овощей. В институте успешно проводили опыты по извлечению витамина С из хвои, давали консультации жителям города о выращивании сельскохозяйственных культур. Эго была действенная помощь ленинградцам в борьбе с голодом, дистрофией, цингой.

Не прекращались исследования и по гуманитарным наукам. Представители художественной и научной интеллигенции вместе со всеми ленинградцами сражались за свой город, сохраняли научные и культурные ценности музеев, библиотек, институтов — национальное богатство страны, вели творческую, преподавательскую, научную работу. Труды Е. В. Тарле, А. В. Предтеченского, В. В. Мавродина, имена академиков И. Ю. Крачковского, И. А. Орбели, С. А. Жебелева, Б. В. Асафьева и других ученых-ленинградцев вошли в историю науки и культуры. Это были люди огромной личной ответственности, гражданского долга, работавшие с небывалым творческим подъемом и необыкновенной целеустремленностью. Всемирно известный востоковед И. Ю. Крачковский с июля 1941 г. по июль 1942 г. подготовил 14 глав монографии «Обзор арабской географической литературы», одновременно вел занятия в Институте востоковедения и университете и, как все ленинградцы, рубил и носил дрова, доставал из проруби воду. Крачковский покинул Ленинград только в июле 1942 г. тяжелобольным. «Научная работа, — писал Б. Б. Пиотровский, — очень облегчала нам тяжелую жизнь. Те, у кого день был занят работой, легче переносили голод, чувство голода со временем переходило в физическое недомогание, мало похожее на желание есть в обычных условиях, и так же, как всякое недомогание, оно легче переносилось в работе. Мои научные статьи, написанные в Ленинграде зимой 1941 — 1942 гг., удовлетворяют меня более, чем некоторые из выполненных мной в мирной обстановке. И это понятно: в ту зиму можно было или не писать, или писать с большим подъемом, среднее исключив».

Рассказывая о блокадной зиме 1941 — 1942 гг., О. Берггольц говорила о том, как спасали работники Публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина частные библиотеки: «Казалось бы, не до книг в городе, терпящем такое бедствие, но работники Публичной библиотеки не дали погибнуть осиротевшим, оставшимся без защиты книгам: совершая огромные переходы пешком, качаясь от слабости и тяжелого груза, возили тома из библиотеки в свой фонд и спасали для будущих поколений сотни, тысячи книг, рукописей, архивов». Так были спасены библиотеки и архивы пушкиниста Н. О. Лернера, литературоведа Д. И. Выгодского, рукописи В. Я. Брюсова, материалы по истории русского театра А. Й. Брянского, архив журнала «Русское богатство» и другие ценные собрания.

Мужественная, беспримерная защита и охрана ленинградских памятников архитектуры и искусства — одна из наиболее ярких страниц в истории отечественной культуры. Спасение ценностей Эрмитажа, этого уникального музея, стало священным долгом всего советского народа и государства. Успешная и своевременная эвакуация его богатств была обеспечена всесторонней помощью коллективу музея со стороны всех организаций города.

Подвиг сотрудников Эрмитажа неотделим от подвига всех тружеников Ленинграда, которые самоотверженно оставались на своем посту — у станка, в научной лаборатории, у мольберта. С Эрмитажем неразрывно связана жизнь академика И. А. Орбели, руководившего музеем с 1934 г. Он не только вел огромную научную работу, казалось бы, непосильную для пожилого и больного человека, но и более 200 раз выступал среди моряков-балтийцев, жителей города, научной элиты. Он часто говорил: «Мы, ленинградцы, во имя высокой цели перенесем и холод, и голод...»

Опасность прорыва гитлеровцев в город вынудила руководство Лен горисполкома обязать дирекцию и сотрудников Эрмитажа пойти на эвакуацию фондов, чтобы сохранить мировые шедевры искусства и культуры для будущих поколений. В начале июля в глубь страны отправился первый эшелон специального назначения из Эрмитажа. Впереди, проверяя путь, двигался контрольный паровоз. Станцию назначения, куда направлялись 22 бронированных вагона, не знали даже работники музея, сопровождающие эрмитажные сокровища. Утром 6 июля товарный состав с ценнейшим грузом прибыл в Свердловск.

В середине июля над Ленинградом нависла прямая угроза вторжения врага из-за захвата Пскова немецко-фашистскими войсками. Поэтому 20 июля из Ленинграда отбыл второй эшелон из 23 вагонов, который увез 1422 ящика, более 700 тыс. экспонатов музея. Небольшое количество картин Эрмитажа было отправлено на хранение в Ереванскую картинную галерею, основная же часть бесценных собраний была перевезена в Свердловск четырьмя составами.

Еще шла война, но была уже снята блокада Ленинграда, и 24 августа 1944 г. Совнарком СССР принял постановление об отпуске средств на восстановление Эрмитажа. Необходима была громадная строительно-реставрационная работа по восстановлению крупнейшего культурного центра страны. Сотрудники музея стали малярами, плотниками, стекольщиками, штукатурами. Академик И. А. Орбели с присущей ему энергией взялся задело. Решение о реэвакуации художественных собраний Государственного Эрмитажа было принято Совнаркомом СССР 29 августа 1945 г., и 4 ноября главный музей страны распахнул свои двери.

Но были и тяжелые потери. Война и блокада нанесли городу колоссальный ущерб. В руины была превращена Пулковская обсерватория. Многие академические здания пострадали от бомб и артиллерийских снарядов. Всего из числа сотрудников ленинградских учреждений Академии наук на фронтах погибли 57 человек. Во время блокады в Ленинграде умерли 470 академических сотрудников, в том числе четыре академика (С. А. Жебелев, П. К. Коковцов, А. А. Ухтомский и Ф. И. Щербатской), 23 доктора и 66 кандидатов наук.

Суровые условия блокады не смогли полностью нарушить нормальный ритм жизни в городе-фронте. В сентябре — октябре 1941 г. 40 ленинградских вузов открыли свои двери для студентов. Их деятельность также была направлена на решение задач обороны города. Особое внимание в новых, переработанных и сокращенных учебных планах обращалось на обучение всех студентов и профессорско-преподавательского состава военному делу, противохимической и противопожарной защите. Первостепенная роль отводилась тем курсам и дисциплинам, которые в условиях военного времени имели практическое значение. Оборонная тематика нашла свое выражение в дипломных работах студентов. Большинство студентов учебные занятия совмещали с работой на заводах и фабриках, в производственных мастерских, на строительстве оборонительных укреплений, в рабочих отрядах, госпиталях, командах местной противовоздушной обороны (МПВО) и т. д. Во всех институтах учебные занятия были построены так, что позволяли чередовать оборонную и академическую работу.

Несмотря на суровую обстановку фронтового города, Ленинградский городской комитет партии и городской Совет депутатов трудящихся приняли решение продолжать обучение детей. В конце октября 1941 г. 60 тыс. школьников 1—4-х классов приступили к учебным занятиям в бомбоубежищах школ и домохозяйств, а с 3 ноября в 103 школах Ленинграда за парты сели еще более 30 тыс. учащихся 7—10-х классов.

Каждая фабрика, завод, учреждение, институт, школа Ленинграда шефствовали над какой-либо частью. Осенью 1941 г. ленинградский комсомол послал на фронт более 200 комсомольско-молодежных делегаций, которые вручили бойцам свыше 30 тыс. индивидуальных подарков. Назад они везли письма и посылки родным бойцов, навещали их родственников, выполняли поручения. Большая заслуга комсомольцев была в создании фронтовых библиотек.

По первому зову на фронт выезжали работники искусств осажденного города. Под артиллерийским огнем, дождем и снегом они, неся на себе реквизит, пробирались к передовой, патриотической песней, иронией над противником и шуткой над тяготами военного быта поднимали настроение личного состава, вдохновляли на подвиги.

Осенью 1941 г. в Ленинграде, как и во всей стране, началось движение за создание Фонда обороны страны. Ленинградцы отдавали в него свои сбережения, отчисляли средства из заработной платы, жертвовали драгоценности, золотые и серебряные вещи и т. д. Всего на 20 сентября 1941 г. ленинградцы внесли свыше 22 млн рублей наличными и отчислениями от зарплаты137. Весомым был вклад Русской православной церкви.

Исключительно важным средством мобилизации политической и трудовой активности населения блокированного города стало радио. Оно связывало ленинградцев со всей страной, держало их в курсе основных событий, происходивших за кольцом блокады, служило одним из источников их выдержки, стойкости и энергии. Организованные из осажденного Ленинграда еженедельные радиопередачи Москва принимала и транслировала по всей стране.

В начале ноября 1941 г. над осажденным Ленинградом нависла смертельная опасность. С потерей Тихвина возникла реальная угроза создания второго кольца блокады, а следовательно, полного прекращения подвоза продовольствия и горючего. 9 ноября 1941 г. в самом Ленинграде муки имелось на семь дней, крупы — на восемь, жиров — на четырнадцать, большая же часть запасов находилась за Ладожским озером, которое к этому времени еще не замерзло. Это обстоятельство вынудило руководство города в четвертый раз снизить нормы выдачи продовольствия населению. С 13 ноября рабочие получали 300 г, а остальное население — 150 г хлеба. Через неделю, чтобы не прекратить выдачу хлеба совсем, Военный совет Ленинградского фронта был вынужден принять решение о сокращении и без того голодных норм. С 20 ноября ленинградцы стали получать самую низкую норму хлеба за все время блокады — 250 г по рабочей карточке и 125 г по служащей, детской и иждивенческой. Если учесть, что рабочие карточки в ноябре — декабре 1941 г. получала только третья часть населения, то мизерность этих норм станет очевидной. Для снабжения ленинградцев тогда ежедневно расходовалось всего 510 тонн муки.

Зимой 1941 — 1942 гг. руководство Ленинграда установило план по подледному лову: до 12 тонн рыбы в сутки. Этот объем вполне приемлем и легко добываем в мирных условиях, но не в военное время. Рыбаки, по сути, оказывались на передовой — ведь ловить рыбу им приходилось в Финском заливе, на виду у врага. В первый же день лова рыбаки Ораниенбаума были обстреляны, двое погибли. В дальнейшем рыбаки надевали белые маскировочные халаты.

Жестокий голод усугублялся наступившими сильными холодами, почти полным отсутствием топлива и электроэнергии. В декабре 1941 г. топлива не хватало даже для обеспечения работы важнейших оборонных предприятий, электростанций, госпиталей. Суточная выработка электроэнергии с сентября по декабрь 1941 г. сократилась почти в семь раз. Чтобы уменьшить расходы электроэнергии, в декабре был остановлен общественный транспорт. Ленинградцы стали передвигаться только пешком, изнурительные переходы отнимали последние силы. Придя с работы домой, люди не имели возможности даже согреться, так как система центрального отопления замерзла.

В январе 1942 г. в большинстве домов вышли из строя водопровод и канализация. 25 января 1942 г. главная водопроводная станция не получила электроэнергии, что грозило оставить предприятия без воды. На помощь пришли военные моряки, которые в труднейших условиях смонтировали четыре дизеля аварийной станции.

Неблагоприятные обстоятельства резко увеличили смертность. Главной ее причиной была так называемая алиментарная дистрофия, то есть голодное истощение. Первые больные истощением появились в больницах в начале ноября 1941 г., а уже к концу месяца от голода погибли свыше 11 тыс. человек. В декабре 1941 г. умерли почти 53 тыс. мирных жителей, что превысило годовую смертность в городе за 1940 г. В январе — феврале 1942 г. в Ленинграде, по разным данным, умерли от 120 тыс. до 200 тыс. человек. В июне 1942 г. в городе скончались 33 716, в июле — 17 629, а в августе — 8967 человек. Снижение смертности, как отмечают современные исследователи, объяснялось успешной работой ледовой Дороги жизни, а затем — Ладожской военной флотилии. Появилась возможность создать запасы продовольствия в городе и эвакуировать более 1 млн больных стариков, детдомовцев, женщин с детьми, что также улучшило снабжение продовольствием оставшихся в городе жителей.

Как следует из объяснительной записки городского статистического управления от 25 июля 1944 г. в Центральное статистическое управление РСФСР, высокие показатели смертности в Ленинграде были вызваны не артиллерийскими обстрелами и авиационными налетами, но самим режимом блокады. В результате же артобстрелов и бомбежек погибло свыше 10 тыс. мирного населения (преимущественно женщин, детей и стариков), что составило в 1941 г. — 5,3% умерших, в 1942 г. — 0,4% и в 1943 г. — 10,1%. Высокие показатели смертности от заболеваний сердца и сердечно-сосудистой системы объясняются дистрофичными нарушениями. По этой же причине интенсивно росла смертность от гипертонической болезни. Наиболее высокой была смертность от туберкулеза, чистой дистрофии и авитаминозов — как следствие нарушенного питания.

Горе пришло в каждую семью. На глазах у матерей и отцов умирали их сыновья и дочери, дети оставались без родителей, многие семьи вымирали полностью.

Гибель многих сотен тысяч ленинградцев от голода и обстрелов навсегда останется одним из самых тяжких преступлений фашизма. Быт блокадного Ленинграда зимой 1941 — 1942 гг. не поддается описанию. Не работали почти все бани и прачечные, в магазинах не было ни обуви, ни одежды, ни хозяйственных товаров. Помещения освещались с помощью коптилок и лучин, а обогревались печками-времянками, от которых были закопчены не только стены и потолки, но и лица людей. У водоразборных колонок и прорубей стояли длинные очереди за водой. Ленинградцы жили в постоянном нервном напряжении, обстрелы следовали один за другим. Испытания изменили облик жителей осажденного города, даже молодые выглядели стариками.

В зимние дни истощенные ленинградцы, опираясь на палочки, экономя каждое движение, передвигались по заваленным сугробами улицам. Поскользнувшись, человек часто уже был не в силах подняться. На помощь приходила «пешая скорая помощь» — бойцы МП ВО, дружинницы Красного Креста, комсомольцы, которые доставляли подобранных на улицах в питательно-обогревательные пункты. Улучшению бытового положения ленинградцев во многом способствовали санитарно-бытовые комиссии, созданные по решению горкома партии при каждом домоуправлении в феврале 1942 г. В марте 1942 г. в Ленинграде работало 2559 санитарно-бытовых комиссий, действовали 624 кипятильника, 123 домашние бани и 610 домашних прачечных.

В Ленинграде день ото дня стало увеличиваться число детей, оставшихся без родителей. Имевшиеся в городе детские дома не могли вместить всех. За пять месяцев 1942 г. было открыто 85 детских домов, приютивших 30 тыс. сирот. Партийные и комсомольские организации широко развернули работу по выявлению безнадзорных детей и определению их в детские дома. Сироты-подростки распределялись в ремесленные училища, спецшколы и другие учебные заведения. Среди населения собирали одежду, обувь, кроватки, посуду и другие вещи, необходимые детским домам. Из комсомольцев были созданы бригады, помогавшие обслуживающему персоналу детских домов налаживать работу. Ленинградские девушки доставляли воду, мыли помещения, обшивали ребят, вели среди них воспитательную работу.

Во второй половине января 1942 г. в связи с наладившимся подвозом по Ладожской ледовой дороге произошло заметное увеличение продовольственных запасов. С 24 января 1942 г. ленинградцы стали получать 400 г хлеба по рабочей карточке, 300 г — по карточке для служащих и 250 г — по детской и иждивенческой карточкам. 11 февраля 1942 г. была объявлена третья прибавка продовольствия для населения: рабочим и инженерно-техническому составу — 500 г хлеба (рабочим горячих цехов — 700 г), служащим — 400 г, по детским и иждивенческим карточкам — 300 г.

Были увеличены нормы снабжения и другими продуктами питания. Норма выдачи крупы и макарон достигла того уровня, который был в начале введения карточной системы. По карточкам стали выдавать мясо, сливочное масло, клюкву, сухой лук, и хотя голодная смерть все еще продолжала бушевать, население облегченно вздохнуло. Каждому стало ясно, что самые страшные дни позади.

Сломить стойкость и волю защитников города к сопротивлению, победить их голодной смертью немецко-фашистским захватчикам так и не удалось. Верные своему долгу ленинградцы отдавали последние силы делу обороны родного города. С непоколебимой верой они заверяли всю страну: «Живы. Выдержим. Победим!». И страна делала всё, чтобы облегчить положение осажденного Ленинграда, приблизить победу над жестоким врагом.

Одной из главных задач весны 1942 г. стало наведение санитарного порядка в городе, не убиравшемся в течение всей зимы. Дворы, улицы, площади и набережные были покрыты толстым слоем снега и льда, завалены мусором и нечистотами. В антисанитарном состоянии находились и жилые помещения. Все это с приближением весны грозило массовыми эпидемиями. В марте состоялись первые воскресники по уборке города, а с 25 марта решением исполкома Ленгорсовета на очистку города было мобилизовано все трудоспособное население. Несмотря на истощение и слабость, десятки и сотни тысяч ленинградцев вышли на уборку города. К середине апреля работа по наведению чистоты, в которой в отдельные дни участвовали свыше 300 тыс. человек, была закончена, и с 15 апреля в Ленинграде снова пустили пассажирские трамваи.

Предпринятые меры по ликвидации последствий голодной зимы стали важнейшей предпосылкой для возобновления работы ленинградской промышленности в объеме, необходимом для выполнения заказов Ленинградского фронта, который из-за бездействия большинства предприятий города стал испытывать острый недостаток в боеприпасах. Фронт нуждался также в ремонте военной техники.

Необходимым условием налаживания нормальной жизни города было восстановление водопровода и канализации, почти полностью выведенных из строя зимой 1941 —1942 гг. Если в январе 1942 г. вода с водонапорных станций поступала только в 85 жилых домов, то в мае водопровод действовал уже в 3300 домах, то есть более чем в трети всех каменных жилых домов Ленинграда. Очереди за водой постепенно исчезали. Канализационная сеть была восстановлена в большинстве домов. Ленинградцы приступили также к ремонту своих жилищ, школ, больниц, коммунальных учреждений. Снова открылись бани, прачечные, парикмахерские.

Из опыта страшной зимы 1941—1942 гг. были извлечены уроки, и подготовка к новой блокадной зиме началась уже летом 1942 г. Помимо централизованных усилий руководство города проводило широкую информационную работу среди населения относительно подготовки жилого фонда к зиме для предотвращения замерзания водопроводных и канализационных сетей, а также необходимых противопожарных мер в связи с широким использованием домашних печей.

Все квартиросъемщики, проживавшие на верхних этажах жилых домов, должны были перейти в пустые квартиры на трех нижних этажах для предотвращения замерзания на этих этажах водопроводных и канализационных труб. Установка временных печей в квартирах проводилась с санкции пожарной службы. К октябрю 1942 г. было отремонтировано 872 тыс. кв. метров кровли и 48 064 печи, очищено 220 000 труб. Почти 6 млн кв. метров окон были застеклены или покрыты фанерой, трубы изолированы.

Крупнейшим событием культурной жизни Ленинграда 1942 г. явилось исполнение симфоническим оркестром под управлением К. И. Элиасберга «Седьмой симфонии» Д. Д. Шостаковича, законченной композитором в условиях блокады и получившей название «Ленинградской». Мысль исполнить эту симфонию возникла у музыкантов симфонического оркестра Радиокомитета еще в марте 1942 г. На Новый год музыканты, несмотря на крайнюю степень измождения, дали концерт в прямом эфире, а ленинградская премьера «Седьмой симфонии» состоялась 9 августа. Она прозвучала в осажденном городе не только как вызов врагу, но и как провозвестник победы.

С начала мая 1942 г. возобновились прерванные зимой занятия в школах. В Ленинграде и Кронштадте было открыто 148 школ, где обучались более 60 тыс. человек.

Принятые меры по ликвидации последствий голодной зимы позволили восстановить нормальную жизнь в городе, наладить выпуск боеприпасов и вооружения, укрепить оборону города, подготовить защитников Ленинграда к дальнейшей борьбе с врагом, окопавшимся под стенами города. Прежде всего необходимо было закончить сооружение оборонительных рубежей, которое как в самом Ленинграде, так и на его подступах в феврале — марте 1942 г. почти полностью прекратилось. Из более чем 90 тыс. ленинградцев, трудившихся в ноябре 1941 г. на оборонном строительстве, к апрелю 1942 г. остались всего около 2 тыс. человек. Решением горисполкома от 31 мая 1942 г. население Ленинграда мобилизовывалось в порядке трудовой повинности на быстрейшее завершение оборонительных работ. Ленинградцы вновь взяли в руки лопаты, топоры, кирки, носилки и ломы. В июле на строительстве оборонительных рубежей работали почти 45 тыс. человек.

Зимой 1942—1943 гг. немецкие войска ожесточенно обстреливали Ленинград, вражеская авиация беспрерывно совершала налеты на город, что причиняло сильные разрушения и приводило к большим жертвам среди населения. С ноября 1942 г. по март 1943 г. фашисты обрушили на Ленинград 7454 снаряда, 381 фугасную и около 1600 зажигательных бомб. За это время при обстрелах и бомбардировках были убиты 383 человека и 1518 ранены.

Подвергая город частым обстрелам и бомбежкам, фашистское командование надеялось нарушить повседневную жизнь ленинградцев, вывести из строя работавшие промышленные предприятия, парализовать работу городского транспорта. Однако эти попытки были обречены на неудачу. Даже когда вражеским артиллеристам и летчикам удавалось причинить ущерб какому-либо предприятию, на нем в кратчайшие сроки ликвидировали последствия и возобновляли выпуск продукции, которая в подавляющем большинстве шла на фронт.

Ликвидация последствий вражеских обстрелов и бомбардировок проводилась прежде всего подразделениями МПВО. Начавшая выходить в марте 1943 г. газета «Боец МПВО» рассказывала о наиболее отличившихся бойцах и командирах. На страницах часто фигурировали имена командира саперной роты А. П. Матохина, подрывников А. Ф. Литвинова и А. А. Зайцева-Лидина, отважных девушек А. И. Смирновой и 3. Ивановой, которые спасли жизни многих ленинградцев.

В зимний период 1942—1943 гг. боеготовность частей МПВО по сравнению с предыдущей зимой значительно повысилась, чему способствовало общее улучшение обстановки в городе. Положительно сказалась на деятельности МП ВО в сложных зимних условиях и проведенная в августе 1942 г. реорганизация, в ходе которой отряды местной самозащиты пополнились медико-санитарными службами. К 1 января 1943 г. в батальонах МПВО насчитывалось более 21 тыс. человек. Ликвидировать последствия вражеских налетов подразделениям МПВО помогали группы самозащиты при домохозяйствах, а также все население Ленинграда.

Регулярное снабжение Ленинграда продовольствием зимой 1942—1943 гг. позволило обеспечить население осажденного города продуктами по нормам, установленным для Ленинграда в 1942 г., а по некоторым продуктам — даже по нормам других городов страны. Ленинградцы получали меньше хлеба, чем москвичи и жители других городов, но в то же время норма выдачи сахара, крупы, жиров превышала московскую. Вместе с тем проблема обеспечения продуктами населения Ленинграда была значительно сложнее, чем в других районах страны. Большую часть ленинградцев составляли люди, перенесшие дистрофию, зачастую чудом сумевшие избежать голодной смерти. Однако им приходилось нести физическую и нервную нагрузку, во много раз более тяжелую, чем до войны. Наличие в Ленинграде овощей, выращенных на индивидуальных и коллективных огородах, позволило дополнить блокадный рацион. Вместе с тем питание, которым обеспечивались ленинградцы, давало возможность лишь поддерживать силы истощенных людей. Как только наступили холода, сразу заметно ухудшилось здоровье наиболее истощенных ленинградцев.

Важным вопросом для города-крепости было военное производство, обеспечение промышленности кадрами. В ряды рабочих в 1942 г. влилось много домохозяек, подростков из самых различных семей, часто ранее непосредственно не связанных с промышленностью. На производство пришло и значительное число бывших служащих и работников торговли. В конце 1942 г. в ленинградской промышленности были заняты примерно 250 тыс. человек, то есть столько, сколько предполагалось оставить в городе после эвакуации. Значительную часть работавших составляла молодежь. Поданным городского комитета ВЛКСМ, в Ленинграде зимой 1942—1943 гг. число молодежи на заводах и фабриках достигало 53 967 человек, из которых 15 567 были комсомольцами. В рядах Ленинградской комсомольской организации зимой 1942—1943 гг. состояли 32 897 человек.

К концу 1942 г. 77,4% всех работавших в ленинградской промышленности составляли женщины, в том числе 82% женщин-работниц были в возрасте от 18 до 49 лет153. Кадровые рабочие, которые остались на предприятиях в дни второй военной зимы и на чью долю выпала ответственная задача обучения и воспитания молодого поколения, составляли незначительную часть. На 15 декабря 1942 г. в ленинградской промышленности было 9587 высококвалифицированных специалистов.

В блокированном Ленинграде действовали шесть кредитных учреждений с многочисленной сетью филиалов и агентств: Ленинградская контора Госбанка, Ленпромстройбанк, Леноблконтора сельхозбанка, Леноблконтора банка финансирования капстроительства, торговли и кооперации, Ленкомбанк и система сберегательных касс. Когда войска противника заняли Петергоф и Пушкин, местные сберкассы успели переместиться в Ленинград, где они были объединены с городскими сберкассами. В начале октября 1941 г. в Ленинграде действовало 116 сберкасс. К концу 1942 г. в результате объединения этих учреждений их число снизилось до 53, а к концу 1943 г. в Ленинграде работала только 51 сберкасса.

Банкам и сберкассам блокадного города была присуща своя специфика. Она касалась как профессиональной, так и общественной деятельности этих учреждений. Их сотрудникам вменялся в обязанность постоянный контроль над затратами предприятий. Появлявшиеся у фабрик и заводов свободные средства мгновенно изымались и поступали в доходную часть бюджета города, чтобы вскоре быть перечисленными на военные нужды государства.

Во втором полугодии 1941 г. финансовые органы получили задание сократить бюджетные расходы Ленинграда на 157 млн рублей. В результате сокращения расходов по финансовым планам предприятий и коммунальных хозяйств финансовым органам удалось сверх плана мобилизовать в бюджет 45 млн рублей.

За 11 месяцев 1943 г. доходы городского бюджета в Ленинграде составили 148,2%: при плане 410,8 млн рублей было собрано 609,3 млн рублей. Это дало возможность Ленинграду не только отказаться от государственных дотаций, но и перечислить в госбюджет 200 млн рублей на нужды фронта. Жизнь и борьба ленинградцев в течение 900 дней блокады и защиты осажденного города вызвали удивление и восхищение современников, навсегда вошли в историю как пример героизма, выдержки, стойкости, мужества. В дни ожесточенных боев, во время ежедневных артиллерийских обстрелов и бомбардировок, ослабевшие от холода и голода, преодолевая нечеловеческие трудности, продолжали свою творческую работу ленинградские ученые, поэты, художники, композиторы, сотрудники музеев, библиотек. На фашистское варварство ленинградцы отвечали творчеством, созиданием. В трагические дни блокады проявились их лучшие душевные качества, человеческое достоинство, необыкновенное чувство товарищества и взаимопомощи.

Оборона Ленинграда — свидетельство морально-политического единства советского народа, выдержавшего труднейший экзамен в огне грандиозных битв 1941 — 1945 гг. Как писали восточногерманские историки: «Шестьсот тридцать две тысячи человек погибли от голода в городе Ленинграде... Они погибли от мук, но они не сдались. Перед лицом неминуемой смерти они не только не стали обузой для защитников, но и сражались с ними плечом к плечу. Ни одна армия мира... не смогла бы удержать город, если бы его жителей охватило отчаяние. Шестьсот тридцать две тысячи мужчин, женщин и детей умирали как солдаты, глядя в лицо врагу. Ленинград пал бы без их молчаливого самопожертвования».

Что же помогало людям выжить в бесчеловечных условиях блокады? В самые тяжелые дни, отрезанные от Большой земли, ленинградцы продолжали чувствовать себя неотъемлемой частью всего советского народа, они знали, что их поддерживает вся страна, помощь придет, наступит долгожданный день победы над врагом. Это помогало переносить обстрелы и бомбардировки, голод, холод и другие страшные испытания блокады.

В городе, в котором в 1941 г. без артобстрела обошлось лишь 12 дней, а в 1942 г. — 20 дней, фиксировались не только трагические события. На фоне ужасающего количества смертей появлялась и новая жизнь. Рождаемость в Ленинграде достигла минимума в октябре 1942 г., когда в среднем за сутки появлялись на свет меньше двух детей. За весь 1942 г. в среднем за сутки рождалось только 34 ребенка против 182 в 1941 г. Начиная с ноября 1942 г. среднесуточное число появившихся на свет малышей начало медленно увеличиваться до мая 1943 г. (18,7 детей) и потом, после небольшого снижения в июне до 15,5 детишек в среднем за сутки (начало массовой эвакуации по летнему пути с первоочередностью для беременных женщин), уже без колебания нарастало до декабря 1943 г., давшего 43,1 рождений за сутки в среднем. В 1941 г. в Ленинграде родились всего 67 899 младенцев, в 1942 г. — 12 659, в 1943 г. — 7775. По данным за 1942 г., по 15 районам Ленинграда было зафиксировано 3108 свадеб и 617 разводов165.

Оборона Ленинграда, прорыв блокады и разгром немецко-фашистских захватчиков у стен города принадлежат к числу исключительных операций Великой Отечественной войны, служат свидетельством мастерства советских военачальников, которым Родина доверила судьбу Ленинграда. Участниками обороны Ленинграда были выдающиеся военные деятели: Л. А. Говоров, Г. К. Жуков, М. В. Захаров, К. А. Мерецков, И. И. Федюнинский, В. Ф. Три-буц и другие. В битве за Ленинград исключительное мужество проявили бойцы и офицеры сухопутных войск, моряки Балтийского флота, летчики. За боевые заслуги и отвагу только в частях Ленинградского фронта орденами и медалями были награждены свыше 350 тыс. человек. 226 самых отважных удостоены высшей награды Родины — звания Героя Советского Союза. Среди награжденных — уроженцы самых различных районов страны, представители многих национальностей. В числе Героев Советского Союза казах С. Б. Баймагабетов, грузин С. П. Кетиладзе, узбек Т. Эрджигитов, балкарец А. Ю. Байсултанов. Пятеро защитников ленинградского неба—летчики А. Е. Мазуренко, П. А. Покрышев, В. И. Раков, Н. Г. Степанян и Н. В. Челноков — стали дважды Героями Советского Союза.

Плечом к плечу с воинами Ленинградского фронта сражались трудящиеся города. Рабочие ленинградских предприятий, несмотря на тяжелейшие условия, продолжали работу для фронта. Особенно трудно приходилось доблестным ленинградкам, заменившим мужчин у станков, отдававшим все силы для победы. Дело обороны города было долгом каждого. Чем

могли, помогали защитникам города ленинградские дети, тушившие «зажигалки» на крышах домов, подносившие боеприпасы на передовой. Отдавали родному Ленинграду последние силы старики.

«Ленинград — фронт, каждый ленинградец — боец» — эти слова отражали весь уклад жизни в осажденном городе. «Что сразу обращает на себя внимание в Советской России — чувство локтя, — писал в декабре 1942 г. американский журналист Р. Паркер. — Я спросил одного иностранного дипломата, который внимательно следит за русскими делами и который вернулся сюда после двадцатилетнего отсутствия, что поразило его больше всего сейчас. То, как Россия научилась коллективной организации, слитность с обществом порождают на заводах и полях сражений спокойствие и уверенность».

Указом Президиума Верховного Союза СССР от 22 декабря 1942 г. была учреждена медаль «За оборону Ленинграда», которой к 1985 г. были награждены 1 470 000 защитников города Ленина.

1 мая 1945 г. в приказе Верховного главнокомандующего Ленинград был назван в числе первых городов-героев. 900-дневная защита осажденного города — легендарная повесть мужества, вызвавшая удивление и восхищение современников, навсегда останется в памяти грядущих поколений.

8 мая 1965 г. городу Ленинграду было присвоено звание «Город-герой».